А он в ответ. 
  
Камнем грусть весит на мне, в омут меня тянет, — 
Отчего любое слово больно нынче ранит? 
Просто где-то рядом встали табором цыгане 
И тревожат душу вечерами. 
И, как струны, поют тополя. 
Ля-ля-ля-ля, ля-ля, ля-ля-ля-ля! 
И звенит, как гитара, земля. 
Ля-ля-ля-ля, ля-ля, ля-ля-ля-ля! 
Утоплю тоску в реке, украду хоть ночь я, — 
Там в степи костры горят и пламя меня манит. 
Душу и рубаху — эх! — искромсаю в клочья, — 
Только пособите мне, цыгане! 
Я сегодня пропьюсь до рубля! 
Ля-ля-ля-ля, ля-ля, ля-ля-ля-ля! 
Пусть поет мне цыганка, шаля. 
Ля-ля-ля-ля, ля-ля, ля-ля-ля-ля! 
Все уснувшее во мне — струны вновь разбудят, 
Все поросшее быльем — да расцветет цветами! 
Люди добрые простят, а злые — пусть осудят, —  
Я, цыгане, жить останусь с вами! 
Ты теперь не дождешься, петля! 
Ля-ля-ля-ля, ля-ля, ля-ля-ля-ля! 
Лейся, песня, как дождь на поля! 
Ля-ля-ля-ля, ля-ля, ля-ля-ля-ля!