Репортажи из детства

Девятая серия.

На этом записи, относящиеся к тому времени, когда я жил в Совгавани, обрываются.

Так выглядел наш дом по ул. Приморской в 1966 году.

Но не тетрадь. Я продолжил делать записи в этой тетради до тех пор, пока не исписал последний лист и в последствии дописывал очередную общую тетрадку до конца. Конечно же, в приведенных записях содержится малая частица того, чем мое юное «эго» занималось в том прекрасном далеком далеке. В последующем судьба еще не один раз сводила меня с моими школьными и дворовыми друзьями. А появление в Интернете такого ресурса, как «Одноклассники», просто невозможно недооценить. Появилась реальная возможность попытаться узнать судьбу своих дальних знакомых, и не только попытаться, а действительно встретиться, по крайней мере, виртуально, со многими давнишними людьми, вернее, детьми. Из нашего дома по ул. Приморской нас собралось уже пятеро из того 1967 года, плюс четверо - из того самого класса, где я учился. О многих других рассказали они сами.

А это мой "лепший" друг Серега Куля и я (справа), во дворе. май 1966.

А самое интересное, что мне удалось-таки найти своего давнего дружка Сергея, с которым мы занимались фотоделом. Я очень надеялся, что у него остались фотографии, которые мы с ним печатали в свое время, но он меня разочаровал – один переезд равен двум пожарам! А переезжал он часто. Зато у меня нашлись карточки, которые он мне присылал в те годы. Так что все случилось с точностью до «наоборот» - пришлось мне «мылить» ему старые фотографии.

А это Панька. Наш младший дружок по Совгавани. О нем еще пойдет речь далее.

Не хочется вот так сразу заканчивать это повествование, но видимо, придется. Возможно, позднее смогу я описать то, чем мы занимались в свободное от учебы в школе время. Просто есть желание продолжить рассказ о себе и своих старых и новых и друзьях после переезда в Хабаровск в 1967 году.
Итак, 11 июля 1967 года наша семья окончательно переехала в город Хабаровск. Несмотря на то, что здесь у меня появилось много новых друзей, еще долгое время я продолжал «жить» теми переживаниями и воспоминаниями, которые были связаны с Советской Гаванью. Как я уже говорил, мы поселились в пятиэтажке, на втором этаже. Дом был новый, жильцы оказались не только из Хабаровска, но и из других городов Хабаровского края. Пришлось знакомиться с новыми соплеменниками. Надо сказать, что дом наш оказался напротив старых деревянных засыпных бараков, трех двухэтажных и нескольких одноэтажных. Соответственно, ребята из этих домов давно знали друг друга и не спешили заводить с нами дружбу. Если говорить про одногодков, то нас, из пятиэтажки, было трое – я, Вовка и Славка, плюс самый "старший" из младших Лешка Большой! Из «барачных» - два Вовки.

Вовка Беза, из бараков. На горке во дворе дома. 1968 г.

Вовка Глуша из бараков. Во дворе нашего дома. 1968г.

Случилось так, что в наш дом мы въехали одними из последних, и мои будущие друзья уже вовсю перезнакомились с мальчишками из бараков и давно вместе играли. Когда я впервые появился во дворе, ко мне, как к «новичку», отношение было вполне сносное, но не доверительное.

Мой закадычный друг Вовка (слева) и Лешка Большой. Амурский бульвар. Хабаровск, 1968 г.

Кончилось все это тем, что меня пригласили пройти с моими новыми знакомцами за ближайший угол, где мне была устроена «прописка», проще говоря, пару раз получил по физиономии, нос не расквасили, но «фингал» под глаз поставили. После проведения «процедуры» все мальчишки по очереди пожали мне руку и представились. От неожиданности я не успел вовремя сообразить, что надо было сразу сбежать, не дожидаясь вполне предсказуемого рукоприкладства, и как оказалось, это было правильно, так как моя нерасторопность сыграла мне на пользу и в глазах моих новых дружков я, по крайней мере, не выглядел трусом. Потом все хором меня успокаивали, мол так положено, все через это прошли и так далее, и т.п. Особенно налегали на то, что б я не побежал жаловаться на них своим родителям.

А это Славка со своим братом Сергеем (на руках). Я щелкнул их со своего балкона. 1968 г. Лето.

Ну да ладно, главное, я стал теперь своим среди своих и мог свободно разгуливать по двору и ближайшим окрестностям, не рискуя быть побитым зазря. Был разгар лета, середина июля, от жары натурально плавился асфальт, сандалии прилипали к выступавшему гудрону, в воздухе стояла духота. Такого лета я больше и не припомню, как лето 1967 года. Видимо, летние месяцы в Совгавани были куда более прохладными, отсюда и впечатление африканского зноя.

Продолжение см. /blog_showfull/747.html