Репортажи из детства

Девятнадцатая серия.

После обещания отца купить мне новый фотоаппарат каждое новое утро начиналось для меня стандартной мыслью –

а сколько дней осталось до того счастливого момента, когда сбудется обещанное. В ожидании «дня Х» я продолжал снимать «Чайкой», но чуда не происходило – пленки получались нерезкими, хоть плачь. Но это имело и положительную сторону – незаметно появились какие-никакие навыки обращения с различными фотоматериалами и химикатами, что само по себе уже «лишним» не являлось. Но прежде чем «озвучить», вернее сказать, проиллюстрировать очередную порцию «хроник», хочется продолжить тему, начатую ранее.

Это мой отец.1970, декабрь. Около нашего дома.

Итак, кассета «заряжена» пленкой надлежащей чувствительности и свежести, все крышечки закреплены и «защелкнуты». С чувством «глубокого удовлетворения» освобождаешь затекшие руки из «кокона», не забывая зажать в кулаке многострадальный черный цилиндрик с пленкой. Что ж, теперь следует поместить кассету в фотоаппарат. Видимо, не стоит упоминать, что эта типовая процедура несколько разнится для различных марок отечественных фотоаппаратов. Смысл один – если отнесешься к ней невнимательно, то придется неоднократно открывать крышку фотика (естественно, в полной темноте чаще всего) и исправлять оплошность, тут же допуская очередную промашку, запросто доводя себя до состояния полного исступления со швырянием кассеты на пол и яростного топтания ее ногами, впрочем, и аппарату может тоже достаться! Если устройство фотоаппарата предполагает использование для наматывания заэкспонированной пленки стандартной кассеты, то зарядка аппарата усложняется, так как приходиться начало пленки «разделывать» по-новой, вырезывая ножницами (вот в чем обида сильнейшая – качественно «выделать» хвостик можно только ножницами, стараясь избегать углов, только плавные переходы, а то он просто отломиться в самый ответственный момент, например, при обратной перемотке) этакий «язычок», что бы закрепить его в прорези стандартной катушки. Соответственно, происходит засветка большего, чем обычно, участка пленки, да и повозиться надо будет подольше: пока натяжение пленки отрегулируешь, что бы она плотно прилегала к кадрирующему окошку, пока кассеты установишь без перекоса, да мало ли! Зато несомненный плюс такой зарядки – это практически полная защищенность пленки, как «чистого» участка, так и экспонированного при случайном или вынужденном открывании крышки фотоаппарата на свету: пропадают только один-два последних снятых кадра, а если перед «вскрытием» камеры догадаешься «щелкнуть» пару-тройку «слепых» кадра (не открывая крышку объектива или просто плотно закрыв объектив рукавом), то вообще никаких «потерь» не будет, так как под «засветку» попадет «чистая» пленка. И всегда можно «перетянуть» участок пленки с поврежденной перфорацией, но тогда придется все-таки пожертвовать несколькими кадрами отснятыми, но взамен появляется возможность «дощелкать» пленку до конца и фотосессия не будет прервана – ведь не всегда «под рукой» имеется лишняя парочка кассет с «чистой» пленкой, и считать приходится «каждый патрон»! Исходя из принципа «всеядности», некоторые фотокамеры предусматривают использование съемной штатной «открытой» приемной катушки под стандартную разделку начала пленки, которая легко извлекается и заменяется стандартной кассетой. Еще одно достоинство применения двух кассет – это исключение такой ответственной операции, как обратная перемотка заэкспонированной пленки. Сколько уже раз невинная и прозаическая на первый взгляд процедура перемотки пленки вынуждала меня прекращать фотосъемку из-за банального обрыва «язычка» пленки в кассете. Результат – аппарат невозможно перезарядить, так как заэкспонированная пленка становится «неизвлекаемой», фотоаппарат приходиться зачехлять и на просьбы собравшихся «щелкнуть на память» еще пару кадров разводить в стороны руки и сокрушенно объяснять, что пленка порвалась и заменить ее можно только в «заводских» условиях, то есть дома. Можно конечно, скинуть с плеч пиджак или куртку, соорудить из этого «кокон» и в «походно-полевых условиях» перемотать пленку вручную, но если это свадьба или другое торжество, то велик риск потерять драгоценные кадры из-за обидной «светопроницаемости» неопробованного для этой цели «кокона», и которые уже невозможно переснять снова. Сколько раз это происходило со мной, лучше не вспоминать. Еще один немаловажный момент надо «осветить» - длина стандартной фотопленки (я имею ввиду конечно же отечественную, выпускавшуюся до начала 90-х годов прошлого века) была выбрана такой, что на ней гарантированно размещалось 36 кадров формата 36х24 мм, так как предусматривалось, что начальный участок пленки длиной 10-15 см можно было «технологически» засветить при заправке пленки в фотоаппарат. Поэтому при соблюдении осторожности и аккуратности, появлялась возможность «сэкономить» 10-15% емкости пленки и тогда в вашем распоряжении оказывались дополнительные «сверхплановые» 3-4 кадра и на фотопленке мог уместиться 41 кадр, правда «сорок первый» частично размещался уже на «хвостике» пленки и имел своеобразную конфигурацию. Мелочь, а приятно! В связи с чем несколько лет назад, когда я производил сканирование всех своих пленок, снятых более чем за 30 лет, с удовольствием отмечал, что число файлов, отсканированных с очередной пленки составляет не 36, а 38-39. Я специально не останавливаюсь на современных фотопленках, потому что все с ними знакомы и прекрасно знают, что если на упаковке написано «12 кадров», то щелкнуть «тринадцатый» не всегда предоставляется возможным. Однако продолжим начатую ранее операцию по заправке аппарата пленкой. Чаще всего в качестве «приемной» использовался наглухо вмонтированный в приемную нишу валик с прорезью, защелкой, плоской пружинкой или просто «зубчиком» под перфорацию. Мало было заправить начало пленки и закрепить его на этом валике. Следовало, работая рычажком затвора «протянуть» несколько сантиметров пленки, следя, что бы она плотно наматывалась на него и без перекосов. Убедившись , что пленка натянута и в нужном месте в отверстия перфорации попали «нужные» зубчики шестеренок (транспортирующей или счетчика кадров), можно наконец плотно закрыть заднюю крышку аппарата, на слух определив, штатно или нештатно щелкнула собачка фиксатора-замка, в противном случае крышка открывается снова и надежно повторно защелкивается. Кстати, шестеренка привода счетчика кадров – тоже своеобразная ловушка, второпях можно легко порвать ее зубцами перфорацию пленки. Дело в том, что эта шестеренка при взводе затвора свободно проворачивается транспортируемой пленкой на определенный угол, «отмеряя» один кадр и стопорится, фиксируя пленку до тех пор, пока не будет спущен затвор. «Протягивая» пленку при зарядке, нужно было несколько раз взвести затвор, а о том, что необходимо производить «холостой» спуск после каждого «взвода» затвора, ты вспоминаешь только после характерного треска рвущейся перфорации – шестеренка счетчика заблокирована, а механизм транспортирования пленки стопора не имеет и позволяет «переводить» кадры хоть до конца пленки. Так что порвать перфорацию или пленку при ее зарядке в фотик – пара пустяков, что конечно же позитивных эмоций не добавляло, особенно если сильно торопишься. Адреналина хватало на всех!
Ну, пожалуй пора перестать мучить терпеливого читателя нескончаемыми и скучными подробностями рутинной процедуры оснащения фотокамеры фотопленкой и позволить задней крышке аппарата закрыться. Кстати, о крышке. Фотоаппарат «Зоркий-10», которым я снимал в 1970-77 годах прошлого века, имел одну особенность – при открывании крышки фотоотсека счетчик кадров автоматически обнулялся и если это происходило при недоснятой пленке, то продолжать ее доснимать надо было с осторожностью, помня, что новые показания счетчика надо «прибавлять» к предыдущим, поскольку можно было при очередном взводе затвора легко вырвать пленку из крепления в кассете, будучи уверенным в том, что заснял только половину пленки, на самом же деле она уже «кончилась».
Перейдем к очередной порции «воспоминаний с картинками», однако!

1 декабря 1970 года.
Сегодня первый день зимы. На этот раз она по-настоящему вступила в свои права. Хоть и нет снега. Я хочу составить двадцатисемидневный календарь. Не знаю, что получится. Серега нахал ничего не пишет.

2 декабря 1970 года.
Утром был дикий колотун. В школе все нормально. Сегодня была контрольная по физике. Я все решил. Теперь дело за оценкой. Сегодня я брал с собой в школу фотоаппарат.

На уроке истории. Декабрь 1970.

3 декабря 1970 года.
Да. Жалко. Серега так не прислал еще своего ответного письма. Сегодня в школе у нас было по литературе сочинение. Я даже об этом не знал и поэтому ничего не готовил. Даже само сочинение пришлось писать на листочке. Да. Уже на небе видна Луна. Значит, скоро приступит к работе наш «Луноход». Сегодня у нас состоялось второе заседание клуба историков. Сергей Назарович рассказал много интересного о пропавшей 100000 лет назад планете. Вообще, рассказ был очень интересный.

4 декабря 1970 года.
Сегодня ничего нового в школе не произошло. Нам раздали наши контрольные по физике. Я отхватил «5». Это хорошо. Плохо другое. Сегодня у нас была контрольная работа по алгебре. Больше, чем на тройку, я не рассчитываю. Вчера печатал фотографии один, так как Вовка ушел в кино. Конечно, много я не напечатал. Я сделал фотографии и в понедельник отнесу их в класс. Завтра мы тоже будем печатать.

5 декабря 1970 года.
Сегодня встал поздно. Вышел в подъезд, чтобы отдать фотографии Вовке. Решили пойти на улицу и немного подзалить горку. Хорошо. Сегодня не надо идти в школу, так как праздник. Сегодня мы опять печатали. Наделали много маленьких фотокарточек. Я наклею их на мое досье.

Печатаем фотографии у Вовки дома. Пока он делает фотки со своей пленки, я отдыхаю. Декабрь 1970.

Сегодня по телевизору будут показывать шестую серию фильма «На каждом километре». Я уже почти не разговариваю с Людой. Она на меня не обращает внимания. Не знаю, что мне делать. Вот уже три дня, как мы с ней не разговариваем. Возможно, это оттого, что последнее время мы печатаем фотографии у меня, возможно и нет. Мало ли причин. Да. Скучно. Серега, скот, упорно не пишет. Возможно, он недоволен моим ответом. Что ж, попробую написать письмо Тамбовцевой. Надо же, черт возьми, поддерживать дружеские отношения со своими друзьями. А то правда, пишу одному Кулинскому, а он и в ус не дует. Не отвечает подлец уже 15 дней. За это время можно уже получить и отправить два письма. Последние дни стал мало писать в дневнике. По видимому, писать много быстро надоедает.

6 декабря 1970 года.
Сегодня хорошо. В школу идти не надо. Благодать. Еще осталось два дня и «Луноход-1» продолжит начатую им две недели назад работу. Я заведу специальный пакет, куда буду класть вырезки с сообщениями о «Луноходе». Сегодня я смотрел седьмую серию фильма болгарского телевидения «На каждом километре». Она называлась «Цыганка». Вообще, серия интересная. Мы снова с Вовкой печатали. Напечатали штук сорок фотокарточек. Ну, все, на сегодня хватит.


7 декабря 1970 года.
Утро. Какая благодать. На улице идет снег. Теплынь страшная. Плохо – сегодня мы дежурим по школе. Надо пораньше идти в школу. Сейчас день. На улице продолжает идти снег. Навалило примерно 5-6 сантиметров. Это мало. У нас было четыре урока. Я сегодня отличился - схлопотал «2» по химии и почти двойку - «3 с минусом» - по контрольной по алгебре. На уроке истории у Степановой сломался замок на платье и она ушла домой переодеваться. Пришла только на урок химии. Капицын наконец-то пришел в школу. Когда я пришел из школы, то папы не было, и я был на улице минут сорок. Бил по воротам Лысику. Когда поел, то с Вовкой сходили в магазин и накупили пленки. Потом ездили с горки, играли с Найдой. Потом пришли Люда с Таней. Люда хотя бы слово мне сказала. Правда, когда мы сегодня дежурили, то когда она заходила, то улыбнулась. Возможно, и не мне.

8 декабря 1970 года.
Сегодня в школе ничего особенного не произошло. Я спросил Вовку, почему Люда не ходит в школу. Он сказал, что она заболела. Сегодня вечером мы бесились на горке. Щупали девчонок (жаль, что они учатся в 4 или 5 классе). Толкались. Боролись за горку. Вообще драка и давка была дикая. Петро, отец Лысика, уговорил шпану делать коробку для игры в шайбу. Эти идиоты согласились. Весь вечер усердно сгребали снег и делали бортики. Дело в том, что площадка, на которой хотели делать коробку, имеет уклон в одну сторону. Поэтому ее без дополнительной насыпки не сделаешь. Пока все.

9 декабря 1970 года.
Сегодня дежурили последний день. И как раз я и Капицын дежурим по классу. У нас была лабораторная работа по физике и поэтому многие остались после уроков ее доделывать. Я после дежурства пришел только в четыре часа дня.

10 декабря 1970 года.
Сегодня политинформацию готовил я, Капицын и Бирюков. Политинформация прошла отлично. Все выступающие говорили почти наизусть, лишь изредка заглядывая в конспект. Все получили по пятерке.

11 декабря 1970 года.
Сегодня к нам в гости, вернее проездом, приехали Сорокины – отец и дочь. Вечером я ходил их встречать. Таня, так зовут его дочь, здорово выросла, она оказывается ходит уже в пятый класс. Значит, когда я уезжал, она училась во втором классе. Она едет в санаторий. Ну пока на сегодня все.

12 декабря 1970 года.
Сегодня я проспал школу. Решил в школу совсем не идти, так опоздал. Да, я не пойду в нее не только поэтому. Дело в том, что Таня остается одна и я с ней останусь. Сегодня Таня и ее отец уезжают дальше. По телевизору показали восьмую серию фильма болгарского телевидения «На каждом километре». Она называлась «На каждом километре». Сегодня с Вовкой мы снова печатали. Напечатали столько фотографий, что мне пришлось искать еще кроме большого стекла еще два поменьше для их глянцевания. А всего было напечатано 54 фотографии.

Процесс проявки очередной пленки. Вовка явно свою промывает уже. Я свою сам-бы обрабатывал! 1970, декабрь

13 декабря 1970 года.
Сегодня ничего особенного не произошло, только вот мы продолжили заливать свой каток.

14 декабря 1970 года.
Сегодня я поссорился с Вовкой. Все произошло из-за фотоаппарата. Он дал мне его в школу. Я там не успел ничего сфотографировать. Я хотел фотографировать наших мальчишек. Но Вовка стал требовать фотоаппарат назад. Я не дал.

На уроке истории, ответ у доски домашнего задания. Мыслевец Марианна. 1970, декабрь.

15 декабря 1970 года.
Сегодня из больницы вернулась мама. Значит, мне скоро купят фотоаппарат. Уже второй день с Вовкой в ссоре.

Мама вернулась из больницы. Декабрь 1970.

16 декабря 1970 года.
Конец ожиданиям, наконец-то Серега прислал письмо. В нем он прислал четыре фотографии. Все они сняты на седьмое ноября. Я сразу же написал ему ответ. Уже его запечатал. В письме я пошлю ему шесть фотографий. В 4 часа 50 минут на улице пошел снег. Пока он идет уже десять минут, но очень мало.

Продолжение см. /blog_showfull/809.html